Что о нас знают иностранцы: не хватает свободы, молока и органов

В момент, когда государство дало добро на то, чтобы распахнуть объятия и приветить иностранных туристов, корреспондент Sputnik Елена Васильева перелистала страницы своей диссертации и проанализировала, чего от нас ожидают туристы.

В XIX веке новости из Европы доставлялись в США пароходами, и статьи с информацией о происходящих здесь событиях назывались соответствующе: «Четыре дня спустя из Европы». В отношении Беларуси этот принцип действует до сих пор: в глазах европейцев и американцев мы по-прежнему главным образом «the last European dictatorship» (последняя диктатура Европы), «Soviet relict» (останки Союза) и никак не «торжество развитого социализма».

Двадцать лет без имиджа.

В 2008 году в Беларусь пригласили американского имиджмейкера Тимоти Белла - прежде чем заняться имиджем республики, Белл работал с известными брендами («Диснеем», «Тиссо») и политическими лидерами. По его указанию даже Маргарет Тетчер меняла прическу!

Белл взялся за имидж Беларуси, спустя год опубликовал доклад, мол, все пошло на лад. Но реально на лад пошло лишь когда Беларусь начала мирить Россию и Украину, а Алексиевич получила «Нобеля». И даже не пришлось тратиться из казны.

Драники - безотказное оружие белорусского гостеприимства.

В Европе проблемами имиджа обеспокоились куда раньше - в конце ХХ века. В Беларуси тогда подбирали камни перестройки, подпирали то, что зашаталось с развалом Союза, и думали разве что том, как бы балкой не пришибло - было не до построения имиджа. Каким же все-таки был образ нашей страны в глазах мира в то время?

Пугачева и КГБ.

Новости о Беларуси скучны и неинтересны, другое дело - репортажи западных журналистов, попавших волею редактора на наши земли.

Чуть только нога цивилизованного европейца, выросшего на свежих хлебцах с отрубями и капучино, ступала на белорусскую землю, навстречу ему выходили не бородатые селяне с косами наперевес, но сотрудники спецслужб, а с афиш приглашающе смотрела Алла Пугачева. Европеец попадал в неуютный советский город длиною в Беларусь.

«Поезд на Минск называют 'машиной времени', потому что он увозит вас на двадцать лет назад», - пишут журналисты влиятельной британской газеты The Times в 2010 году. Несколькими штрихами «прошлое» воссоздают через «портреты советской дивы Аллы Пугачевой», «огромные коллективные фермы» и «длинные очереди в обменник».

Афиши Пугачевой и КГБ - примерно таков был набор знаний иностранцев о нашей стране.

«Грубая женщина-полицейский» проверила паспорт журналиста и обвинила его в том, что лицо не похоже на снимок в документе. Туриста потчевали «домашней водкой, картофельными блинами, копченым сыром и сосисками». Сначала - в туристических заведениях, потом - в белорусских деревнях. В момент, когда журналист увидел на улице акробата, который на галопирующей лошади вдруг развернул белорусский флаг, он осознал, что его виза истекает через шесть часов, и вернулся на «поезде - машине времени» в более спокойное время.

Впечатления от Беларуси оказались столь сильными, что британские журналисты в Беларусь не приезжали еще два года. Уже в 2012 году британцы хвалили Минск за «сияющие чистые безопасные улицы», но иначе как симпатичный советский город его не воспринимали.

«Экономики здесь нет».

В одном из материалов британские журналисты устроили настоящий плач по Беларуси, рассказав, что здесь нет не только демократии, но и молока - мол, из-за чернобыльской катастрофы все коровы заражены, - «25 процентов земель необитаемы», а «20 из 21 сельхоз-региона ничего не производят». Теперь давайте найдем настойчивого бизнесмена, который захочет вести бизнес в столь, хм, экзотических условиях.

Радиоактивные елки.

К десятилетию катастрофы на ЧАЭС журналист The New York Times приезжает в Беларусь и приходит к неутешительному выводу - «Чернобыль здесь все еще убивает».

«Это было печальное десятилетие для 18-летней Светланы Лебенок. Она не окончила школу, потому что поблизости больше нет никаких школ. Три ее старших брата проводят дни, прикованные к бутылке водки», - рассказывает журналист The New York Times в репортаже из Беларуси.

Об имидже других стан иностранцы судят чаще всего по публикациям в СМИ.

Приехав сюда, журналист отправился в деревню рядом с зоной отселения - героиня материала ездит сюда на работу, несмотря на угрозу радиации. Главное - работа.

Другой герой материала потерял зубы в 48 лет - до Чернобыля он был здоров. 67-летняя жительница Хойников рассказала, что людям попросту некуда уходить с опасной территории - «мы принадлежим этой земле».

В том же году журналисты вспомнили о Беларуси еще раз - рассказали о том, что в Гомеле перед Новым годом продавали радиоактивные елки.

Позже британские журналисты рассказывали, как ирландцы, в семьи которых приезжали в рамках совместной программы белорусские дети, были удивлены их… нормальностью: жители Соединенного Королевства ожидали, что из-за Чернобыля у белорусских детей нет ряда органов, а наши подростки выглядят, как британские старики.

Не того побили.

И вот, они приехали к нам снова. Интерес западных СМИ к Беларуси просыпается раз в пятилетку, накануне выборов. В 2010 году в Беларусь приехал корреспондент The New York Times Майкл Швирц. Журналист годами рассказывал про нашу «the last European dictatorship», про молочные войны и прочие перипетии отношений Беларуси и мира, на за происходящим наблюдал из-за рубежа. В 2010 он впервые ступил на белорусскую землю, был нещадно бит на «плошчы» и предпочел больше не пересекать белорусскую границу.

Своими руками.

Собственными руками мы не только избиваем журналистов зарубежных СМИ, мы рассказываем им о том, в какой нищете живут белорусы и какими древними нравами руководствуются. Главным ньюсмейкером в британской The Times год за годом становится «Свободный театр», постановки которого в Беларуси - и смелые, и своевременные. Но те же спектакли, показанные в Лондоне, на имидж Беларуси влияют не лучшим образом.

«…актер приманивает удочкой своих коллег, которые дерутся, как пираньи, за приманку на крючке: это, вероятно, неудивительно для страны, где средняя зарплата около $250 в год», - пишет журналист об одном из выступлений театра.

Турист, возжелавший приехать в столь специфическую страну, должен быть настойчивым искателем романтики.

Что еще не так.

В наследство с советских времен Беларуси достались не только стереотипы, но и методики выстраивания своего имиджа. У Советского Союза была одна важнейшая методика: собственный имидж укреплялся контр-имиджем конкурента. Чтобы международная общественность убедилась в силе Советского Союза, необходимо было смоделировать и образ «врага», с которым Союз боролся, успехом в борьбе подтверждая собственное величие. Архетип врага может воплощаться во множестве ипостасей: чужака, агрессора, невежды, но то, что было возможно для СССР, не применимо для страны с населением в 10 миллионов человек.

Такая политика приемлема только для государств, имеющих значительный политический и экономический вес на международной арене, ярким примером может служить политика США после распада Советского Союза. США выстраивают свой имидж на идее исключительности американцев как сверхнации, как защитников демократии и свобод человека во всем мире, с распадом Советского Союза, который во время «холодной войны» играл роль врага, Америка потеряла противника, необходимого для поддержания имиджа «сверхдержавы». Не случайно у многих складывается впечатление, что США нуждаются в международных террористах, Ираке, «государствах-изгоях».

И если Штаты, исходя из своего веса на мировой арене, могут позволить себе такую политику, то белорусские СМИ, которые долгое время ею пользовались, выглядели попросту смешно. Используя годами стратегию создания «контр-имиджа», белорусские СМИ лишь упрочили противостояние Беларуси и стран ЕС, Беларуси и США, не избавились от существующего стереотипа конфронтации Беларуси как представительницы советской эпохи с западным миром, а лишь закрепили его.

Почему в это нужно вкладываться.

В США создано Информационное агентство (USIA), целью которого является распространение по всему миру позитивной информации о стране, ее политике, американском народе, его культуре и формирование положительного образа США и американского образа жизни.

В задачу бюро также входит представление президенту США информации об изменениях общественного мнения по ключевым вопросам внутри страны и в мире. Еще в 1990 году, согласно данным офиса управления персоналом, в госсекторе США насчитывалось около 15 тысяч рабочих мест для специалистов в области PR. Из них 4000 специалистов занимались общественными мероприятиями, 2000 писали и редактировали текстовые сообщения, 2000 - работали с визуальными материалами, 3300 - с зарубежной информацией.

Имидж Беларуси находится в глубоком кризисе, но есть позитивные примеры, когда страны преодолевали и большие сложности - Япония и Германия в короткий срок послевоенного периода смогли изменить имиджи государств-агрессоров.

Или ближе - Эстония. Британская компания Interbrand по заказу эстонского правительства разработала четырехлетнюю программу внедрения положительного имиджа страны в Европе. Программа, оформленная в виде книги-пособия, дает рекомендации представления Эстонии с помощью самых разнообразных носителей информации - от подставки под пиво до рекламного образа эстонского бизнеса. Это пособие, кстати, предназначено для руководителей, играющих существенную роль в деловой жизни страны. А Голландия, к примеру, позиционирует себя как самую экологически чистую страну Европы. Специально была издана карта, на которой обозначены места на планете с наиболее чистыми ресурсами, где Голландия занимает достойное место.

Идеальный пример успешной трансформации неблагоприятного имиджа - Нью-Йорк. В своей книге «Имидж фирмы» американский автор Бобби Джи рассказывает об изменении своего отношения к «большому яблоку»: «Несколько лет назад, когда я говорила, что направляюсь в Нью-Йорк, мне советовали захватить баллончик со слезоточивым газом. Но власти города вовремя спохватились и развернули успешную компанию 'I love New York'. Эта программа помогла привлечь в город туристов».

Но подобные программы долгосрочны - проект по формированию позитивного имиджа Нью-Йорка реализуется на протяжении уже почти 40 лет.

Итак.

Имидж - это синтетический продукт. Он моделируется, трансформируется, а если ему не уделять внимания - формируется стихийно, как это происходило в Беларуси на протяжении почти двадцати лет. Сейчас, когда туристы получат возможность, не преодолевая излишние сложности, посмотреть на Беларусь, главное - не избить случайно одного из них и поснимать случайные афиши с «советской дивой».